Модель ядерной энергетики Франции в современных условиях

В мировом ядерном сообществе Франция прочно занимает положение одной из лидирующих стран. Обладая очевидными конкурентными преимуществами в разработке, создании и развитии инновационных технологий в области атомной энергетики, Франция динамично продвигается по пути развития крупномасштабной ядерной энергетики. Активное расширение и увеличение объемов ядерной инфраструктуры Франции является экологически обоснованным решением долгосрочного энергообеспечения будущего и может служить примером для других стран, находящихся на более ранних стадиях развития ядерной энергетики

Ключевые слова: ядерная энергетика Франции, энергообеспечение в ЕС, развитие государственной ядерной программы Франция, особенности и перспективы развития.

M.Ovakimyan. Contemporary model of nuclear energy in France

France is one of the leading countries in the international nuclear community. The fact that France possesses competitive advantages in elaborating, creating and increasing innovative technologies in the field of nuclear energy enables France to move rapidly towards the development of a large-scale nuclear power. Steady expansion of the well-developed infrastructure is ecologically substantiated solution for a long-term energy supply of the future and sets an example for other countries being at the initial stage of developing nuclear energy.

Key words: nuclear energy in France, European energy supply, development of state nuclear programme in France, particularities and outlook.

Еще недавно в США имела место антифранцузская кампания, вызванная тем, что Париж отказался от участия в иракской войне. Но сейчас страсти улеглись, и Франция во многом стала образцом для США, образцом в сфере атомной энергетики. По словам колумниста «Нью-Йорк Таймс» Роджера Коэна, «настало время обратить наши взоры на Францию — у французов все в порядке с головой, поскольку 70% населения одобряет использование атомной энергетики» [1]. В том же духе высказался бывший кандидат в президенты США от Республиканской партии Джон Маккейн: «Если Франция в состоянии производить 80% своего электричества на АЭС, почему мы не можем делать то же самое?».

Правительство Фийона-Саркози, председательствовавшее в Совете министров Евросоюза во второй половине 2008г., сделало ставку на массированную пропаганду атомной энергетики, в том числе среди государств Северной Африки и Ближнего Востока. Президент Саркози заявил в Марракеше: «Франция обладает значительным ядерным потенциалом, почему же мы должны отказывать в этом Марокко?» [2]. Президент Франции разъезжает по всему миру — от Ближнего Востока до Китая, от Бразилии до Индии — в качестве торгового агента национальной атомной индустрии. 29 сентября 2008 г., еще до того, как американский Конгресс одобрил соглашение в ядерной сфере между США и Индией, Париж подписал с Дели аналогичное соглашение о сотрудничестве.

Глобальный крах финансовых рынков затруднит реализацию подобных проектов. Кредиты становятся все более дорогими и выдаются все реже. В связи с этим члены «Направляющего распорядительного органа по предоставлению официально одобренных кредитов» (эта организация была создана в 1978 г.) провели 19-20 ноября 2008 г. в Париже заседание под патронажем ОЭСР. Главной целью заседания было удлинение периода возврата кредитов, выданных на реализацию атомных проектов, с 15 до 30 лет. Основными источниками финансирования экспортных кредитных организаций считаются Япония и Франция. Эти две страны вместе с США договорились профинансировать исследовательский проект Всемирного Банка, направленный на переоценку конкурентоспособности атомной энергетики в сравнении со стоимостью атомных проектов. Речь идет еще об одном рычаге давления на международные банки развития, которые в явной или завуалированной форме отказываются от финансирования атомных проектов. Например, Всемирный Банк не финансирует подобные проекты вот уже на протяжении нескольких десятилетий, а Азиатский банк развития никогда их не финансировал.

Общий посыл ясен: во Франции ядерная энергетика хорошо себя зарекомендовала; в 2007 г. 77% электричества во Франции вырабатывалось на АЭС; кроме того, на долю Франции приходится 47% от всей атомной электроэнергии, вырабатываемой в Евросоюзе. Публичная компания EDF расширяет свою собственную стратегию международной экспансии: недавно EDF приобрела компанию British Energy, получила долю в американской компании Constellation и создала Guangdong Taishan Nuclear Power Joint Venture Company (30% акций принадлежит EDF на срок в 50 лет), главной задачей, которой является строительство и эксплуатация двух реакторов класса EPR. «Стремление ряда стран воспользоваться этой чистой и дешевой энергией вполне законно», заявил глава МИД Франции Бернар Кушнер [3]. Но станут ли АЭС столь же надежным и недорогим источником энергии в других странах, каким они являются во Франции?

Франция входит в число ведущих экономик мира и обладает значительным политическим влиянием. Страна занимает 7-е место в мире по размеру ВВП (2006г.) и 8-е место по объему потребляемой первичной энергии (2007). По числу жителей (63 млн.) Франция занимает 2-е место в Евросоюзе после ФРГ. Франция оказывает заметное влияние на глобальную энергетическую политику, во многом благодаря постоянному и многочисленному присутствию французских представителей в международных организациях, таких как Генеральное управление транспорта и энергетики, Международное энергетическое агентство (МЭА) ОЭСР и др. «Проатомная» позиция МЭА значительно укрепилась в тот период, когда исполнительным директором этой организации был Клод Мандиль (2003 — 2007 гг.). Он принадлежит к так называемому Корпусу горных инженеров, членами которого являются представители французской технической элиты. Именно члены корпуса разрабатывали и осуществляли французскую ядерную программу. Они занимают ведущие позиции в руководстве министерств, правительственных агентств и крупнейших корпораций Франции.

Французской технической и политической элите блестящим образом удалось представить национальную ядерную программу в качестве огромного успеха: именно благодаря «мирному атому» Франция в значительной степени независима от импорта энергоресурсов, в особенности нефти, и получает электроэнергию без применения угля.

На фоне все более положительного отношения к ядерной энергетике в странах Евросоюза и за его пределами имеет смысл подробно рассмотреть «французскую модель». Однако чтобы осознать глобальное влияние французской стратегии в атомной отрасли, необходимо обратиться от количественных показателей к сути проблемы. Многочисленные системные последствия «атомного выбора» не видны с первого взгляда.

Исторические аспекты

В 1946 г. французское правительство национализировало производство газа и электроэнергии, создав две государственных монополии — «Электрисите де Франс» (EDF) и «Газ де Франс» (GDF) [4]. Закон предусматривал, что 1% торгового оборота созданных компаний будет направляться в «Центральную кассу социальной помощи в электрической и газовой промышленности» [5]. Во главе этого фонда стоял комитет управляющих, в который входили представители профсоюзов, победивших на выборах среди работников отрасли. Лидером среди профсоюзов данной отрасли всегда была Всеобщая конфедерация труда (ВКТ), известная своей близостью к коммунистической партии Франции (ФКП). Именно ВКТ распоряжалась и распоряжается огромным бюджетом CCAS (около 450 млн. евро в 2006 г.), который в принципе должен идти на покрытие социальных нужд (столовые, центры отдыха, детские сады и т. п.). На CCAS работает более 5600 человек. Долгое время CCAS подозревали в том, что она является щедрым спонсором ФКП. В 2006 г. авторы секретного доклада Счетной палаты обвинили CCAS в «абсолютно непрозрачном расходовании ресурсов и в недостаточном внутреннем контроле».

Однако такое положение в течение долгого времени являлось гарантией «социального мира». Работники EDF не только получали колоссальную финансовую поддержку от CCAS, но также пользовались и льготными тарифами на электроэнергию. Поэтому нет ничего удивительного в том, что EDF в гораздой меньшей степени страдала от забастовок, нежели многие другие французские компании (включая публичные компании), и лишь в исключительных случаях прерывала подачу электроэнергии.

Помимо льготных тарифов для своих работников, EDF вплоть до середины 1980-х годов проводила политику введения льготных тарифов на электроэнергию для лиц, проживавших поблизости от проектируемых и строящихся АЭС. Тем самым компания стремилась добиться расположения от населения и облегчить реализацию своих проектов. Однако против такой политики выступали экологические организации и ассоциации по защите прав потребителей, и в конце концов подобная практика была признана незаконной в судебном порядке как грубое нарушение принципа равного доступа к электроэнергии.

Реализация отдельных этапов французской ядерной программы была бы невозможна без тесных контактов между профсоюзами и ведущими игроками атомной индустрии. Как уже было показано выше, работники EDF были «умиротворены» историческим соглашением о «социальных фондах». Немного иначе дело обстояло с Комиссариатом по атомной энергии (КАЭ). После так называемой «войны филиалов» КАЭ сохранил за собой контроль над всей цепочкой производства ядерного топлива. КАЭ проиграл «войну» в начале 1970-х годов. Газо-графитовые реакторы КАЭ должны были быть заменены на реакторы на воде под давлением (PWR) компании Westinghouse. К 1972 г. в эксплуатацию были введены девять новых газографитовых реакторов; из восьми реакторов, производивших электроэнергию, по крайней мере, четыре использовались для производства оружейного плутония в рамках французской ядерной военной программы. Последний из этих реакторов был остановлен в 1994 г. В год запуска в эксплуатацию последнего реактора филиала КАЭ UNGG был создан консорциум EURODIF, который был призван поставлять слабо обогащенный уран на реакторы стран-партнеров¹, работающие на легкой воде. В 1974 г. была запущена первая большая программа по поставке 16 энергоблоков по лицензии PWR Westinghouse, которая реализовывалась концерном Framatome до 1982 г. К этому моменту 50 из 58 реакторов, в настоящее время находящихся в эксплуатации, были уже запущены или находились в стадии строительства.

В середине 1970-х годов Французская демократическая конфедерация труда (CFDT) — профсоюз, близкий к Социалистической партии, которая пользовалась большим влиянием в КАЭ — выступил с критикой плутониевой программы и мер по обеспечению безопасности и нормальных условий работы на заводе по переработке отработавшего ядерного топлива в Ла-Аге. В 1976 г. была создана компания COGEMA — филиал со 100 %-м участием КАЭ, однако со статусом частной компании. Учреждая COGEMA, КАЭ преследовал четко определенную цель — создать с течением времени могущественный атомный концерн, под контролем которого должна была находиться вся производственная цепочка (как в гражданской, так и в военной сфере), от разработки урановых рудников до производства плутония. Таким образом, передавая «частной» компании COGEMA объекты по производству уранового топлива и по переработке ядерных отходов, КАЭ в то же время лишал CFDT лидирующих позиций на заводе в Ла-Аге, где, однако, в том же году прошла успешная забастовка. Профсоюзные лидеры покинули Ла-Аг чтобы перейти на работу в КАЭ и тем самым сохранить свой статус. В 1981 г. новый президент Франции Франсуа Миттеран поручил лидерам CFDT и инженерам КАЭ и EDF создать AFME (Французское агентство по освоению энергоресурсов). Лидеры CFDT заручились поддержкой властей с единственным условием — больше не вмешиваться в область атомной энергетики. Так была предотвращена уникальная в своем роде попытка установить профсоюзный контроль за ядерной отраслью на общенациональном уровне. С течением времени CFDT утратил большую часть своего авторитета в ядерной отрасли. Вслед за EDF КАЭ и COGEMA «избавились» от влияния профсоюзов и, тем самым, от реализации дорогостоящих социальных программ.

До 1991 г. во Франции не было никакого специального законодательного регулирования атомной отрасли. В законе 1991 г. речь шла лишь о радиоактивных ядерных отходах. Специальное законодательство появилось только в 2006 г., когда был принят «закон о транспарентности и безопасности в ядерной сфере». Запуск французской ядерной программы никогда не выносился на голосование в парламенте. В ходе своей президентской избирательной кампании 1981 г. Ф. Миттеран пообещал провести «большие дебаты по проблемам энергетики», однако это обещание осталось нереализованным. Лишь в 1989 г. государственная политика в сфере энергетики удостоилась обсуждения в Национальном Собрании: трехчасовые дебаты при участии 24 депутатов.

Взаимосвязь гражданской и военной составляющей французской ядерной модели

В отличие от США, которые стараются придерживаться раздельного использования атомной энергии в мирных и военных целях, Франция никогда не использовала подобную модель. До сих пор это остается базовым принципом. В последнем официальном докладе об охране и контроле за ядерными материалами говорится, что «Франция является гражданской и военной ядерной державой, которая не располагает двумя отдельными циклами переработки ядерного топлива» [6].

Проводником одновременного и неразрывного использования ядерной энергии в военных и мирных целях с момента своего создания (1945 г.) выступал КАЭ, хотя главной — всем известной, но формально секретной — целью учреждения Комиссариата являлось создание французской ядерной бомбы. До сих пор в двух основных подразделениях КАЭ — DAM (Управление по использованию атомной энергии в военных целях) и DEN (Управление по использованию атомной энергии в мирных целях) — работает одинаковое количество человек (по 4500 в каждом). КАЭ занимается всем спектром проблем, связанных с ядерной отраслью: от фундаментальных научных исследований в области ядерной физики до научно-исследовательских изысканий в сфере утилизации радиоактивных отходов. DAM руководило испытаниями атомной бомбы на атолле Муруроа. Бывший филиал КАЭ — COGEMA (Всеобщая компания ядерных материалов), в настоящее время входящая в состав холдинга AREVA (компания AREVA NC) — занимается производством и хранением ядерных материалов, главным образом плутония. Именно КАЭ построил заводы по производству плутония в Маркуле и Ла-Аге.

Гражданская военная программа многое позаимствовала у военной и наоборот. В годовом отчете КАЭ за 1973 г. «французский подход» характеризуется следующим образом: «В условиях строго ограниченного бюджета и недостатка кадров КАЭ должен адаптировать производство ядерных материалов военного назначения к быстро меняющимся потребностям, используя с выгодой для себя достижения технического прогресса и мирных ядерных программ (которые, в свою очередь, многое позаимствовали у военных программ), в целях сокращения текущих расходов». Соглашения о предоставлении гарантий были составлены таким образом, чтобы позволить Франции систематически использовать сооружения и материалы в гражданских или военных целях. Это не только практично с технической точки зрения, но также дает очевидные финансовые преимущества перед строгим разделением между гражданским и военным ядерным циклом.
Ниже приводится весьма характерная выдержка из документа 1964 г., посвященного программе вооружений на 1965 — 1970 годы. В пункте 1а)«Производство ядерных материалов» обозначаются следующие моменты:

«В этой рубрике перечислены инвестиционные и эксплуатационные расходы, относящиеся к производству ядерных материалов военного назначения. Эти расходы касаются:

- строительства, ввода в эксплуатацию и эксплуатации завода по экстрагированию плутония в Ла-Аге, извлеченного из облученного в реакторах EDF топлива и предназначенного для использования в военных целях;

- расходы по производству плутония военного назначения в реакторах EDF»².

Поэтому нет ничего удивительного в том, что завод по первичной обработке плутония в Ла-Аге финансировался в равных долях из военного и гражданского бюджета КАЭ. Перекрестное гражданско-военное финансирование всегда было непреложным правилом для реализации всей французской ядерной программы.

Международные гарантии Франции

Тот факт, что международные гарантии применяются к Франции, часто вводит наблюдателей в заблуждение: многие думают, что во Франции военная и гражданская ядерная промышленность существуют отдельно друг от друга, поскольку Франция обязана в большом объеме перерабатывать ядерные материалы, которые принадлежат странам, не желающим участвовать во французской военной ядерной программе и заключившим в связи с этим двусторонние или многосторонние соглашения с Парижем. Но ничего этого нет. Международные гарантии применительно ко Франции представляют собой замысловатый компромисс между потребностями обороны и обязательствами страны в отношении использования ядерных материалов в гражданских целях.

На ряде французских ядерных объектов параллельно ведется переработка гражданских и военных ядерных материалов. В то же время Париж старается не раздражать общественное мнение в тех странах, которые отправляют свои материалы на переработку во Францию и требуют, чтобы эти материалы не использовались в рамках французской военной ядерной программы.

Облученное ядерное топливо (ОЯТ) из Германии, Австралии, Бельгии, Испании, Франции, Италии, Японии, Нидерландов и Швейцарии перерабатывается на заводе в г. Ла-Аг. Этот завод подпадает под два режима международных гарантий — гарантий Евратома и МАГАТЭ. Однако Франция в качестве страны, обладающей атомным оружием, имеет право выводить материалы «с французским лейблом» из-под контроля международных организаций так часто, как это будет угодно Франции, и может, таким образом, использовать их в военных целях. Но на практике действуют еще менее строгие правила.

Гарантии Евратома во Франции

Евратом создавался прежде всего для того, чтобы облегчить развитие атомной промышленности в Европе и придать этому развитию определенную структуру. Евратом был призван, помимо прочего, «гарантировать за счет соответствующих мер контроля, чтобы ядерные материалы использовались только в строго оговоренных целях». Соглашения о гарантиях Евратома запрещают государству, не обладающему ядерным оружием, развивать военное ядерное производство, однако разрешают государствам, обладающим ядерным оружием, эксплуатировать производственные объекты, необходимые для реализации военной программы данного государства.

Применение гарантий Евратома в обязательном порядке предполагает, что некоторые объекты должны инспектироваться постоянно в течение всего срока их эксплуатации. К материалам, к которым применяются гарантии Евратома, относятся материалы, подпадающие под действие обязательства ЕС о мирном использовании ядерных материалов, материалы, подпадающие под действие двустороннего договора между Францией и третьей страной, и ядерные материалы «для свободного использования», то есть не подпадающие ни под какие обязательства. Гарантии Евратома не применяются к материалам, в отношении которых еще не проведена атрибуция, и к ядерным материалам, предназначенным для использования в оборонной сфере.

Гарантии МАГАТЭ во Франции

Некоторые страны — например, Япония, Канада, Австралия, Швеция (до ее вступления в ЕС) — требовали, чтобы на французские ядерные материалы, находящиеся на территории Франции, распространялись гарантии МАГАТЭ³. Цель этих гарантий — отслеживать любое несанкционированное использование ядерных материалов или объектов, в частности для военных нужд. Это касается, в первую очередь, ОЯТ, отправляемого на переработку в Ла-Аг, а также урана и плутония, полученных в результате переработки. Но может ли МАГАТЭ гарантировать, что эти материалы в конце концов будут использоваться в мирных целях?

Трехстороннее соглашение Евратома, МАГАТЭ и Франции

Трехстороннее соглашение о гарантиях было подписано 20 июня 1978 г. Францией, МАГАТЭ и Евратомом. Оно должно было позволить МАГАТЭ контролировать ядерные материалы (поступавшие из различных стран во Францию), в отношении которых Франция обязалась соблюдать требования МАГАТЭ, не используя эти материалы в своей военной ядерной программе. По состоянию на 2003 г. во Франции насчитывалось 103 атомных объекта, способных перерабатывать иностранные материалы и в то же время содержать материалы, используемые в военной ядерной программе Франции. Основная цель трехстороннего соглашения заключалась в том, чтобы удешевить применение гарантий МАГАТЭ и облегчить контакты между МАГАТЭ и Евратомом.
В первой статье соглашения говорилось о том, что:

а) «Франция соглашается на применение гарантий — в соответствии с положениями настоящего Соглашения — в отношении первичных материалов и специальных расщепляющихся материалов, которые будут ею определены .

б) Франция передаст Евратому и МАГАТЭ список объектов, в которых содержатся ядерные материалы, упомянутые в пункте а), и что Франция имеет право обновлять список данных объектов и может в любой момент исключить из него какие-либо объекты».

Новое соглашение, по сути, предоставляло Франции больше свободы в ядерной сфере. Согласно статье 14:

«Если Франция намерена вывести какие-либо ядерные материалы из сферы применения настоящего Соглашения, она должна предварительно уведомить об этом Евратом и МАГАТЭ. Если данные материалы снова могут быть включены в сферу применения настоящего Соглашения,

Франция должна уведомить об этом Евратом и МАГАТЭ».

Другими словами, Франция может совершенно свободно использовать любой из своих ядерных объектов в военных целях: она лишь должна уведомить об этом МАГАТЭ и Евратом.

В докладе французского министерства промышленности о физической охране и контроле за ядерными материалами дается описание области применения и структуры гарантий Евратома во Франции:

«С другой стороны, из-под контроля выводятся материалы «для свободного использования», в отношении которых Франция заявила, что они предназначены для обеспечения ее оборонных нужд, а также материалы, решение по которым еще не принято. В любом случае, Франция сохраняет за собой контроль над материалами «для свободного использования» и может в любой момент вывести их из-под контроля Евратома и наоборот».

Согласно тому же докладу, после заключения в 1978 г. трехстороннего соглашения Франция передала Евратому список 116 ядерных объектов, «которые могут контролироваться Евратомом». Все в том же докладе указывается, что на территории Франции находится 265 объектов, на территории которых имеются ядерные материалы. По состоянию на то время Франция закрыла для инспекторов Евратома доступ более чем на половину (149) ядерных объектов. Список этих объектов, не подлежащих контролю, называется негативным списком.

Более того, 30 из 116 объектов, на которые были допущены инспекторы Евратома, «имеют смешанный статус, поскольку на их территории могут находиться — попеременно либо одновременно — материалы, подпадающие и не подпадающие под контроль. В последнем случае инспекторы Евратома не имеют доступа на объект».

В своем последнем докладе, относящемся к 2007 г.⁴, французское правительство заявило о том, что оно передало Евратому список из 171 ядерного объекта, подпадающего под контроль Евратома». Однако при этом не уточняется число объектов со смешанным военно-гражданским статусом.

Область применения гарантий МАГАТЭ во Франции еще более ограничена, чем область применения гарантий Евратома. Согласно французскому министерству промышленности, заключенное соглашение носит компромиссный характер: Франция определила восемь объектов, подпадающих под действие гарантий МАГАТЭ⁵. Список этих объектов держится в тайне. В соответствии с соглашением, ядерные материалы, находящиеся на данных объектах, должны быть по крайней мере эквивалентны в качественном и количественном отношении тем ядерным материалам, которые официально подпадают под действие гарантий.

Согласно неофициальной информации из министерства промышленности Франции, МАГАТЭ имеет право инспектировать примерно восемь объектов, на территории которых хранятся ядерные материалы, эквивалентные иностранным материалам. Однако из-за проблем с финансированием МАГАТЭ в реальности инспектирует лишь объекты в Ла-Аге, предназначенные для хранения ОЯТ. Согласно заявлениям официальных представителей французского министерства промышленности, Франция информирует МАГАТЭ об иностранных ядерных материалах, находящихся в Ла-Аге, которые подпадают под действие гарантий. Таким образом, соглашение 1978 г. позволяет Франции распоряжаться ядерными материалами на большинстве французских объектов в соответствии со своими гражданскими и военными потребностями, даже если эти материалы контактировали с иностранными материалами, подпадающими под действие гарантий, или физически состоят из иностранных материалов, подпадающих под действие гарантий.

Гарантии МАГАТЭ и Евратома нацелены на то, чтобы ядерные материалы, официально предназначенные для мирного применения, не использовались в военных целях или любым другим образом, отличным от заявленного. Франция, как и любое другое государство, имеющее атомное оружие, обладает собственной системой мер по контролю за ядерными материалами. Однако эта система не нацелена на то, чтобы не допустить прямого или опосредованного использования иностранных ядерных материалов во французских военных программах.

Заключение

Французская ядерная программа, вне всякого сомнения, представляет собой выдающееся достижение с научной, технологической и инженерной точки зрения. Разработкой и реализацией программы руководила могущественная технократическая элита: приходили и уходили правительственные кабинеты, но элита оставалась стабильной. Она действовала вне парламентского контроля. «К чему все эти парламентские дискуссии?»⁶, заявил в 1986 г. Пьер Гийома, который в 1950-е годы был генеральным управляющим КАЭ.
Французская ядерная программа реализовывалась благодаря автократическому и кулуарному механизму принятия решений. В этом была ее сила и слабость. Отсутствие механизма демократического контроля обернулось целой серией концептуальных и стратегических ошибок, за которые страна заплатила дорогую цену, неблагоприятными последствиями для окружающей среды и довольно существенной зависимостью от такого неоднозначного источника электроэнергии, как АЭС.

Развитие французской ядерной программы определялось целым рядом особых обстоятельств, среди которых необходимо отметить следующие:

• Гражданская ядерная программа с самого начала во многом базировалась на достижениях военной ядерной программы.
• До недавнего времени отсутствовало законодательное регулирование атомной отрасли, что, безусловно, удешевляло строительство и эксплуатацию АЭС: во Франции, в отличие от других стран, невозможно было юридически воспрепятствовать реализации атомных проектов или отсрочить их реализацию.
• Доступ к информации в ядерной сфере всегда носил ограниченный характер. Лишь в 2006 г. был принят закон о транспарентности и безопасности в ядерной сфере, однако пока сложно сказать, насколько изменится положение в связи с принятием этого закона.
• В ядерной промышленности всегда практиковалось перекрестное гражданско-военное финансирование.
• Соглашения о международных гарантиях в ядерной сфере позволяют Франции совершенно свободно распоряжаться своими ядерными объектами и материалами, которые, таким образом, являются объектами и материалами «двойного назначения». Эта особенность позволяет в значительной мере сократить эксплуатационные издержки, поскольку нет необходимости четко разделять гражданский и военный атомный цикл производства.
• С 1985 г. не менее 75% государственных расходов на научно-исследовательскую деятельность в энергетической сфере идет на изучение расщепляющихся материалов.
• Риски, связанные с атомной промышленностью, обеспечивались во Франции максимально низким страховым покрытием (самый низкий показатель для европейских стран).
• Отсутствовала независимая оценка стоимости переработки и утилизации ядерных отходов.
• Новые проекты, например строительство франко-германского реактора класса EPR в Финляндии, кредитуются под очень низкие проценты и гарантируются государством.
  Развитие французской ядерной программы было форсировано в 1974 г., что стало ответом на «нефтяной шок» 1973 г. Сейчас можно подвести некоторые итоги форсированного развития, и итоги эти совсем не утешительны:
• В 2007 г. АЭС вырабатывали 77% электроэнергии во Франции, но не более 16% «конечной энергии» (непосредственно поступающей к конечному потребителю). Не АЭС, а полезные ископаемые дают примерно 75% конечной энергии во Франции (примерно 50% приходится на нефть). По уровню потребления нефти на душу населения Франция превосходит своих соседей, Италия и ФРГ, которые свернули или сворачивают свою атомную промышленность, и средний показатель по Евросоюзу.
• Официальный уровень «энергетической независимости» Франции (50%) серьезно завышен. Если исключить экспорт электроэнергии и внутреннее потребление и если рассчитывать этот уровень на основе конечной, а не первичной энергии, значение падает до 24%. Если же учесть тот факт, что весь потребляемый в стране уран является импортным, то уровень энергетической независимости Франции уменьшается до 8,5% [7].
• Использование АЭС является причиной искусственного роста потребления электроэнергии.
  Современное состояние французской ядерной программы, проекты строительства новых реакторов и продвижение французских атомных технологий по всему миру вызывают целый ряд вопросов:
• Степень стандартизации в осуществлении атомных проектов возрастает, что — помимо положительных последствий для индустрии — несет в себе также и дополнительные риски: значительно возрастает опасность проявления «родовых» проблем, которые могут быть выявлены только после пуска АЭС в эксплуатацию. Соответственно, устранение таких проблем требует огромных средств и времени.
• Навязчивое стремление к экономии в атомной отрасли повышает риск возникновения нештатных ситуаций на ряде АЭС.
• Менеджменту EDF все труднее удается сохранять и воспитывать высококвалифицированные кадры. К 2015 г. 40% работников EDF, занятых на эксплуатации реакторов, достигнут пенсионного возраста. Уже сейчас некоторые АЭС ощущают «кадровый голод».
• Затягивается реализация знакового проекта для французской атомной промышленности: завершение строительства (силами AREVA-NP) суперсовременного реактора EPR в Олкилуото (Финляндия) уже отсрочено на три года. Кроме того, проект «подорожал» на 1,5 млрд. евро (т. е. на 50% по сравнению с первоначальной стоимостью).
• Строительство реактора класса EPR во Франции (Фламанвиль) постоянно сопровождается возникновением различных проблем, препятствующих нормальной реализации проекта.
• Франция активно продвигает на международном рынке свои технологии в атомной сфере, что повышает риск распространения ядерного оружия. Кроме того, есть риск, что в странах, получивших от Франции гражданские ядерные ноу-хау, реализация атомных проектов будет осуществляться без надлежащего обеспечения безопасности.

Наконец, по данным соцопросов большинство французов — равно как и большая часть жителей всего Евросоюза — отрицательно относится к развитию атомной отрасли в долгосрочной перспективе. Согласно результатам опроса, проведенного в 2007 г. по заказу Еврокомиссии, 59% жителей Франции выступают за сокращение доли АЭС в производстве электроэнергии, тогда как противоположной точки зрения придерживаются лишь 28% французов.

---

Литература

• America Needs France’s Atomic Anne / Roger Cohen// The New York Times, 2008. January 24 (http://www.nytimes.com/2008/01/24/opinion/24cohen.html?_r=1)
• Франко-марокканский экономический саммит, Марракеш, 24 октября 2007г.
• Réussir le passage à la nouvelle ère nucléaire// Les Echos, 2008. April 29 (http://www.lesechos.fr/info/analyses/4720816-reussir-le-passage-a-la-nouvelle-ere-nucleaire.htm)
• Закон №46-628 от 8 апреля 1946 г. о национализации производства электроэнергии и газа.
• Hecht G. The Radiance of France: Nuclear Power and National Identity After World War II. 2009. Р.188
• BSNMS, «Доклад о применении положений закона от 25.07.1980 об охране и контроле за ядерными материалами, Год 2007», HFDN, министерство промышленности, 2008 г.
• Олейнов А.Г. Топливно-энергетический комплекс мира / А.Г.Олейнов. — М.:Издательская группа “NAVONA”, 2008. — 470 с. — ISBN 5-9732-0016-7

1. Включая Иран, который до сих пор владеет 10 % акций EURODIF через структуру SOFIDIF (40 % принадлежит Ирану, 60 % — концерну AREVA), контролирующую 25 % акций EURODIF.

2. Обоснование проекта закона № 1155, внесенного 6 ноября 1964. Цитируется Реймоном Туреном — «Информационный доклад о процессе модернизации французских ядерных сил», Национальная Ассамблея, 22 мая 1980 г.

3. BSCMNS, «Доклад о применении положений закона от 25.07.1980 об охране и контроле за ядерными материалами, Год 1993», HFDN, министерство промышленности, 1994 г.

4. BSNMS, «Доклад о применении положений закона от 25.07.1980 об охране и контроле за ядерными материалами, Год 2007», HFDN, министерство промышленности, 2008 г.

5. BSCMNS, «Доклад о применении положений закона от 25.07.1980 об охране и контроле за ядерными материалами, Год 2005», HFDN, министерство промышленности, 2006 г.

6. Интервью с Жоржем Блюмом и Миклем Шнайдером // Damocles, 42, осень 1995.