Нужна ли Германии промышленная политика?

Б.Е.Зарицкий, д.и.н., проф., МГИМО

В статье анализируется немецкий опыт проведения промышленной политики. Отмечается, что в общественном мнении Германии этот термин приобрел отрицательную коннотацию и часто ассоциируется с государственным интервенционизмом, готовностью власти идти навстречу пожеланиям влиятельных лоббистских группировок. Тем не менее в периоды экономических трудностей в Германии почти всегда активизируются дискуссии по поводу целесообразности использования тех или иных методов промышленной политики.

Ключевые слова: деиндустриализация, конкурентоспособность, перспективные отрасли, цифровизация, «умные фабрики», автомобилестроение, глобальные логистические цепочки, микрочипы.

Boris E. ZARITSKIY

Does Germany need industrial policy?

Abstract.The article analyzes the German experience in industrial policy implementation. It is noted that in Germany this term has acquired a negative connotation in public opinion and is often associated with state interventionism, the willingness of the authorities to meet the wishes of influential lobbying groups. Nevertheless, during periods of economic difficulties in Germany, discussions are almost always intensified over the appropriateness of using certain methods of industrial policy.

Key words: deindustrialization, competitiveness, promising industries, digitalization, smart factories, automotive, global supply chains, microchips.

В мировой практике накоплен богатый опыт участия государства в проведении промышленной политики. В разные периоды своей истории многие страны – развитые и развивающиеся – использовали этот инструмент для модернизации экономики, повышения конкурентоспособности, поддержки приоритетных отраслей и предприятий. Важную роль играла промышленная политика и в структурной трансформации индустриального ландшафта отдельных регионов, в решении имеющихся там социально-экономических проблем.

Уроки прошлого

Германию часто приводят в качестве едва ли не хрестоматийного примера успешной промышленной политики. Но в самой Германии этот термин за последние тридцать лет приобрел «сомнительную репутацию» якобы «из-за разрыва между благими намерениями и низкой результативностью» [1].

В экономической истории Германии действительно были не только впечатляющие достижения, но также просчеты и неудачи. В экспертной среде признана неэффективной распространенная в 1960-1980-е годы практика выборочной поддержки отдельных отраслей путем предоставления субсидий, налоговых льгот, инвестиционных скидок и прочих мер государственного покровительства. При этом помощь получали как традиционные отрасли, так и считавшиеся перспективными «отрасли будущего».

В первом случае поддержка слабых и ставших неконкурентоспособными отраслей была, как правило, продиктована политическими соображениями и осуществлялась под давлением влиятельных лоббистских объединений.  Такого рода сохраняющая промышленная политика в конечном счете вела к консервации устаревших структур, тормозила неизбежные отраслевые сдвиги и сопровождалась ростом непродуктивных затрат.

В разные периоды акцент делался на поддержке угледобывающей отрасли, судостроения, железнодорожного транспорта, рыболовства, авиакосмической промышленности. За исключением авиастроения во всех перечисленных отраслях не удалось добиться повышения конкурентоспособности продукции и предотвратить сокращение производства. В лучшем случае можно было говорить лишь о замедлении темпов спада [2].

Немало ошибочных решений было принято органами государственной власти и в ходе попыток своевременно выявить и поддержать перспективные отраслевые тренды. Так, несмотря на весьма существенную помощь со стороны государства, компания AEG Telefunken не сумела наладить выпуск компьютеров, которые смогли бы составить конкуренцию продукции IBM и     Apple. Неудачей закончилась поддержка программы выхода на мировой рынок мобильных телефонов немецкого производства фирмы Siemens. Даже отрасль, находившаяся под особым покровительством правительства - производство солнечных батарей, оказалась в конечном счете нежизнеспособной и не смогла выстоять под напором конкуренции из Китая. В 2012г. тяжелейший кризис пережила дрезденская фирма Solarwatt, а в 2017г. обанкротился крупнейший в стране производитель солнечных батарей – компания Solarworld.

Проводившаяся в Германии секторальная промышленная политика имела в своем активе и определенные достижения. Значительную помощь получили фирмы, занятые в сфере биотехнологии и в производстве лазерной техники. Сравнительно успешными были программы государственной поддержки выпуска авиатехники и создания ядерных реакторов. Но при сопоставлении затраченных усилий и достигнутых результатов итоговый баланс выглядел неоднозначно.

Среди экспертов и в деловых кругах преобладающей стала точка зрения, что промышленная политика в ее прежнем виде малоэффективна и нуждается в серьезной корректировке. Утверждалось, что количество принимаемых на государственном уровне ошибочных решений многократно превышает просчеты частного бизнеса. Цена подобных ошибок в условиях замедления темпов экономического роста и сокращения бюджетных поступлений непомерно велика. Многие решения властей принимаются не по соображениям экономической целесообразности, а под влиянием политической конъюнктуры и давлением лоббистских группировок. В результате промышленная политика превращается не столько в инструмент стимулирования перспективных «отраслей будущего», сколько в средство защиты неконкурентоспособных «отраслей вчерашнего дня».

Уже к концу правления социал-демократов с их политикой «глобального регулирования» (1969-1982 гг.) в обществе сформировалась стойкая аллергия на словосочетание «промышленная политика». В академической среде и в медийном пространстве доминировала такая интерпретация концепции «хозяйственного порядка» (В.Ойкен), которая главной функцией государства считает заботу о поддержании в экономике конкурентной среды и не поощряет прямое вмешательство в хозяйственные процессы.

В предпринимательских кругах тоже далеко не все с энтузиазмом воспринимали и воспринимают промышленную политику.  При ее проведении неизбежно появляется немало обиженных, обойденных вниманием со стороны государства. Когда в феврале 2019г. министр экономики ФРГ П.Альтмайер (ХДС) представил публике свою концепцию национальной промышленной стратегии («Nationale Industriestrategie 2030») на него обрушились с критикой со всех сторон, обвиняя в попытке заигрывать с плановой экономикой, покровительстве крупным концернам и недостаточном внимании к интересам малого и среднего бизнеса. .

Содержание этого документа и развернувшаяся вокруг него полемика заслуживают того, чтобы поговорить об этом подробнее. Мы вернемся к этому позднее, а пока лишь отметим, что речь шла о том, как в условиях смены технологического уклада обеспечить конкурентоспособность индустриального ядра немецкой экономики. Эта задача актуальна  для Германии  и сегодня

Последствия спада в немецкой экономике в 2020г. далеко не преодолены – восстановление идет медленнее, чем ожидалось, рост бюджетного дефицита и государственного долга неизбежно будут накладывать ограничения на возможности государства оказывать масштабную финансовую поддержку бизнесу и домашним хозяйствам. Помогать, конечно, все равно придется, но все более остро встает вопрос о приоритетах.

Государство в условиях кризиса

Экономические трудности, как правило, способствуют в Германии оживлению дискуссий вокруг целесообразности использования в той или иной форме инструментов промышленной политики. Так было в прошлом. Это справедливо и сегодня.

В период финансово-экономического кризиса 2008-2009гг. германское правительство по понятным причинам в первую очередь было озабочено положением дел в банковском секторе. Через  соз­данный Фонд стабилизации финансового рынка (SoFFin) банкам, страхо­вым и финансовым компаниям были предоставлены льготные кредиты  и государственные гарантии в объеме 480 млрд евро (на деле востребовано оказалось около поло­вины этой суммы). Вскоре встал вопрос и об оказании поддержки ключевым отраслям  промышленности. Особенно напряженно складывалась ситуация в автопроме, где резко упали продажи как внутри страны, так и за рубежом.

Масла в огонь развернувшейся тогда полемики о необходимости принятия срочных мер для «спасения» этой стратегически важной для экономики страны отрасли подлило намерение правительства США предоставить своим автоконцернам льготные кредиты на сумму 25 млрд долларов. Давление на правительство усилилос, когда вслед за американцами и президент Франции Н.Саркози пообещал выделить из бюджета 480 млн евро для поддержки французских автопроизводителей.

Германское правительство пошло другим путем, Оно отказалось от прямого субсидирования автомобильной отрасли, но за каждый сданный на утилизацию старый автомобиль его владелец получал ваучер на 2,5 тыс. евро для покупки нового.  В общей сложности из бюджета на эту программу выделили 5 млрд евро. Общее количество проданных в рамках программы автомобилей составило 2 миллиона. Помимо этого правительство согласилось частично компенсировать ряду компаний выплаты на заработную плату сотрудникам в случае отказа от их увольнения и перевода на неполную рабочую неделю или сокращенный рабочий день. Это помогло предотвратить всплеск безработицы и сохранить квалифицированных специалистов [3].

После очередного спада в европейской экономике в 2012-2013гг. Еврокомиссия вдруг обратила внимание на опасные последствия прогрессирующей деиндустриализации в большинстве стран ЕС. Вспомнили, что именно промышленная продукция составляет львиную долю в экспорте, промышленные компании вносят основной вклад в финансирование НИОКР, в промышленном секторе занято от 20 до 30 % трудоспособного населения. В январе 2014г. Еврокомиссия опубликовала коммюнике «За европейский промышленный ренессанс», в котором призвала принять срочные меры по возрождению европейской индустрии. План действий Еврокомиссии предусматривал увеличение доли обрабатывающей промышленности в структуре ВВП Евросоюза с 16% до 20% к 2020 г.[4].

Призыв европейских властей нашел живой отклик в Германии, хотя здесь удалось сохранить достаточно высокий по меркам развитых стран удельный вес промышленного сектора в экономике. Тем не менее, поддержание международной конкурентоспособности ключевых отраслей промышленности остается актуальной проблемой и для Германии. Учитывая уровень заработной платы и высокие социальные стандарты, а также затраты на энергоресурсы, стоимость производства в Германии остается выше, чем у ее основных конкурентов в Китае и США. Эксперты Citibank утверждают: сегодня производство в США на 7% дороже, чем в Китае, и на 15% дешевле, чем в Германии.

Вывод производственных мощностей за пределы страны давно стал составной частью стратегии немецких концернов. Прямые инвестиции за рубежом почти в два раза превышают капиталовложения иностранных компаний в Германии.  Сохранение в стране промышленного ядра, которое все еще остается драйвером немецкой экономики, возможно только на базе ее глубокой модернизации с ориентацией на самые высокотехнологичные сегменты, в которых конкурентоспособность конечного продукта будет определяться его новизной и уникальностью, а не стоимостью рабочей силы и энергозатрат.

Ответ на новые вызовы правительство ФРГ попыталось дать в стратегии «Индустрия 4.0», которая официально была представлена в апреле 2015г на Ганноверской промышленной ярмарке. Министр экономики и энергетики З.Габриэль и министр образования и научных исследований Й.Ванка  обрисовали общий смысл  новой стратегии, подчеркнув, что государство готово поддержать ее реализацию и стимулировать внедрение на предприятиях  через предоставление консультационных услуг, налоговых льгот и использование других финансовых, административных и правовых инструментов.

Суть стратегии «Индустрия 4.0» достаточно подробно изложена в работах зарубежных и российских авторов [5]. Повышение конкурентоспособности промышленного производства планировалось достигнуть за счет интеграции «киберфизических систем» (CyberPhisicalSystem-CPS) в заводские процессы посредством подключения машин, станков, складских помещений к «интернету вещей и услуг». Фактически речь шла о создании «умных фабрик», на которых целые этапы производства будут происходить без участия человека [6].

Немецкая инициатива с интересом была воспринята в ряде европейских стран, где фактически по немецкому примеру были приняты похожие программы: в Нидерландах это «Smart Factory», во Франции –«Alliance Industrie du Futur», в Великобритании – «High Value Manufactoring Catapult», в Италии – «Fabbrica del Futuro», в Бельгии – «Made Different».

Ряд исследований, проведенных в 2017-2018гг. экспертами Министерства экономики ФРГ, BITKOM (предпринимательский союз, объединяющий компании ИТК- сектора) и консалтинговой фирмой Ernst&Young о темпах внедрения концепции «Индустрия 4.0» в немецких компаниях, показали, что продвижение вперед  идет с трудом, процесс дигитализации производства и управления развивается крайне неравномерно и сильно зависит от отрасли и величины предприятия. Основные препятствия - высокая затратность (по экспертным оценкам, в промышленности потребуются в течение ряда лет ежегодные инвестиции в размере около 40 млрд евро), недостаток квалифицированного персонала, проблемы кибербезопасности и сложная система стандартизации.

Министр экономики ФРГ П.Альтмайер в упоминавшейся уже концепции “Национальная промышленная стратегия 2030” (Nationale Industriestrategie 2030) признал, что Германия отстает от своих ос­новных конкурентов с внедрением в коммерческий оборот цифровых технологий и искусственного ин­теллекта, что создает реальную угрозу конкурентоспособно­сти немецкой промышленности. Полагаться в этом вопросе на «невидимую руку рынка» в условиях обострения международной конкуренции, считал министр, слишком рискованно.  Рецепты, которые предлагал П.Альтмайер для повышения жизне­стойкости отечественных компаний (адресная поддержка государством наиболее перспективных отраслей, смягчение антикартельного законодательства для целенаправленного взращивания через слияния и поглощения (M&A) «наци­ональных и европейских чемпионов”, способных противостоять крупным китайским и американским концернам, введение ограничений на инвестиции в стратегические отрасли  компаний из «третьих стран», не являющихся членами ЕС), вызвали тогда острую полемику в экспертных и деловых кругах [7]. Далеко не все были согласны с подновленной версией секторальной промышленной поли­тики под эгидой государства, хотя наличие названных министром проблем не отрицал никто.

Характерно, что сама “Национальная промышленная стратегия 2030” появилась и дискуссии вокруг нее разворачивались на фоне очередного замедления темпов роста немецкой экономики в 2018 г. и особенно заметно в 2019 г. (1,3 и 0,6% ВВП соответственно).

Будет ли новое издание промышленной политики?

Кризис, вызванный распространением COVID‑19, стал беспрецедентным шоком для не­мецкой экономики. У правительства Германии, как, впрочем, и у других стран, не оказалось заранее подготовленного плана дей­ствий по оказанию помощи хозяйствующим субъектам в условиях жестких карантинных мер. В марте 2020г. в спешном порядке был подготовлен пакет антикризисных мер (кредиты, государственные гарантии, безвозмездные субсидии, налоговые послабления и др.) для поддержки как крупных, так и малых предприятий, самозанятых, лиц свободных профессий. Важную роль сыграли земли, которые в дополнение к федеральным выделили собствен­ные средства на оказание помощи бизнесу.

Чтобы обеспечить государственные антикризисные программы необходимыми средствами, правительство временно приостановило действие закона о сбалансированном бюджете (Schuldenbremse). По оценке МВФ, совокупный объем финансовых ресурсов, выделенных на поддержку бизнеса и стимулирование потребительского спроса, составил около 38% ВВП. Это был один из самых высоких показателей среди стран ОЭСР. Но “залить” кризис деньгами не удалось.

Несмотря на принятые правительством меры в целом итоги 2020г. оказались удручающими. Спад в промыш­ленности составил 10.4%, в сфере услуг – 6.3%, ВВП страны сократился почти на 5%. Бюджет впервые после 2011г. снова стал дефицитным – 4.8% ВВП. Экспорт – драйвер немецкой экономики, не раз спасавший положение, уменьшился на 9.3% [8]. Среднесрочные прогнозы ведущих на­учных центров свидетельствуют, что после восстановительного роста в 2021-2022гг. ожиданий высоких темпов роста нет ни у кого. Даже Минэкономики ФРГ не планирует в 2023–2025гг. темпы роста ВВП выше 1% в год (см. рисунок 1).

Рис.1 Динамика роста ВВП Германии и прогноз на 2021–2025 гг., %
Источник: [9].

Действительность пока выглядит хуже ожиданий. В сентябре 2021 г. официальный прогноз был скорректирован в сторону снижения. Вместо ожидавшихся 3,5% роста ВВП Минэкономики ФРГ теперь планирует в текущем году не более 2,6%.[10]. В ситуации, когда выход экономики на докризисный уровень затягивается, а на горизонте замаячила реальная перспектива рецессии, в Германии вновь проснулся интерес к промышленной политике. Как отмечают эксперты из Немецкого института экономических исследований (DIW), сегодня обсуждают не вопрос о том нужна ли промышленная политика, а какими методами и в каких формах ее проводить [11].

Эксперты DIW делят нынешних адептов промышленной политики на интервенционистов и умеренных либералов. На современном новоязе речь идет о сторонниках вертикальной (секторальной) и горизонтальной промышленной политики. Содержание последней размыто и включает в себя очень широкий диапазон направлений государственной активности. Считается, что горизонтальная промышленная политика нацелена не на адресную поддержку тех или иных отраслей и компаний, а на совершенствование институциональной среды, развитие инфраструктуры, опережающий рост высокотехнологичных секторов, стимулирование НИОКР, оказание поддержки малому и среднему бизнесу.

Если обратиться к программным документам основных немецких партий, с которыми те шли на сентябрьские 2021 г. выборы в бундестаг, то отделить приверженцев первого подхода от второго крайне сложно. Все, кроме СвДП, выступают за активную роль государства в экономике. Все обещают бизнесу и гражданам поддержу государства в трудные времена и возлагают на него надежды в деле ускорения технологического рывка в промышленности и сфере услуг. В выборе приоритетов есть незначительные расхождения.

Социал-демократы делают акцент на обеспечение цифрового суверенитета и ускорение «современной мобильности» (речь идет об электромобилях). Союз 90/Зеленые привычно ратует за форсированные темпы перехода на возобновляемые источники энергии - теперь с упором на развитие гидроэнергетики. «Зеленые» не скрывают, что готовы финансировать «углеродную нейтральность» экономики за счет наращивания государственного долга, поскольку, мол, цель оправдывает средства. Проигравшая выборы ХДС/ХСС тоже обеспокоена защитой климата, но переход к нулевому выбросу парниковых газов обещает не раньше 2045г. Модернизацию промышленности христианские демократы связывают с наделением широкими полномочиями и выделением дополнительных средств созданному в 2019г. государственному Агентству поддержки прорывных технологий (SPRIN). Только считающая себя либеральной СвДП выступает за «пассивную экономическую политику» государства. Его задача, считают в СвДП, создать благоприятные условия для бизнеса и координировать научные исследования для выработки комплексной инновационной стратегии [12].

Дорогостоящий план Европы

Экономика Германии переживает сегодня не лучшие времена. Эта констатация справедлива не только для Германии, но и для большинства европейских стран. Восстановление экономики почти везде идет медленнее, чем ожидалось. Бесконечное накачивание экономики «дешевыми деньгами» со стороны ФРС и ЕЦБ, многомиллиардные государственные антикризисные программы поддержки бизнеса и домашних хозяйств в период пандемии коронавируса, конца которой пока не видно, в сочетании с резким ростом цен на электроэнергию не прошли бесследно.  В октябре 2021 г. инфляция в еврозоне достигла самого высокого за последние тринадцать лет уровня 4,1%. В Германии этот показатель составил давно забытую величину - 4,6% с прогнозом дальнейшего роста до 5% и выше (см. рисунок 2).

Рис. 2. Динамика инфляции в Германии с октября 2020г. по октябрь 2021 г.
Источник:[13]

Одну из главных причин замедления темпов восстановления экономики в странах Евросоюза эксперты связывают с разрывами в глобальных логистических цепочках из-за многочисленных локальных локдаунов. Компании разных отраслей испытывают хроническую. нехватку промежуточных товаров и комплектующих. В Германии, судя по последним опросам, на это жалуются 2/3 промышленных предприятий.

Особенно остро стоит эта проблема в стратегически важной для Германии отрасли – в автомобилестроении. Дефицит микросхем, поставки которых осуществляются в основном из Азии, уже привел к тому, что весной 2020г. вынуждены были временно остановить производство концерны Volkswagen, Daimler и BMW.  В конце сентября 2021г. по той же причине прекратил работу головной завод фирмы Opel в Айзенбахе (Тюрингия). Возобновить ее руководство концерна планирует не раньше 2022г. Вместо ожидавшегося увеличения производства и продаж автомобилестроительную отрасль Германии в 2021г. снова ожидает спад. По предварительным оценкам, количество выпущенных автомобилей по сравнению с кризисным 2020г. сократится еще на 18%. Это означает падение объема производства до уровня 1975г. Убытки составят 179 млрд евро [14].

Зависимость Германии и Евросоюза от поставок микрочипов, которые используются в широком диапазоне отраслей, вызывает серьезную озабоченность не только у автопроизводителей, но и во властных структурах Германии и ЕС. Дело в том, что в наиболее высокотехнологичных сегментах микрочипов доминируют Южная Корея (Samsung), Тайвань (TSMC) и США (Intel). Правительство ФРГ и Еврокомиссия заявляют о своей решимости добиться «стратегической автономии» в секторе полупроводников и микрочипов, в котором сейчас наблюдается острый дефицит поставок. Конечная цель в том, чтобы попасть в премьер-лигу производителей отрасли.

Попытка реализация этого амбициозного проекта, предупреждают эксперты, потребуют годы усилий и вложения огромных государственных средств без гарантии на успех. «Нацелившись против голиафов отрасли, Европа выглядит сегодня мелкой рыбешкой с долей рынка менее 10%, причем не в самых передовых его сегментах», - писала Financial Times [15].

В июне 2021г.  в Германии торжественно объявили, что немецкая фирма Bosch завершила строительство в Дрездене завода по производству микрочипов нового поколения. Стоимость проекта 1,2 млрд евро. Около трети этой суммы профинансировали правительство ФРГ и Европейский инвестиционный банк. Если верить сообщениям печати, завод в Дрездене – только первый шаг. В планах руководства концерна Bosch создать в Саксонии при поддержке правительства и финансовых ресурсов Евросоюза немецкую версию Силиконовой долины.

В правительственной коалиции, сложившейся в Германии после осенних выборов 2021 г., представлены партии, имеющие довольно разные взгляды на экономическую политику. Готовы ли будут немецкие власти в условиях туманных перспектив в экономике, роста бюджетного дефицита и государственного долга оказывать масштабную финансовую поддержку отраслевым лоббистам даже во имя «стратегической автономии» Европы - вопрос открытый.

Использованная литература

1. Aiginer K. Industriepolitik als Motor einer Qualitaetsstrategie mit gesellschaftlicher Perspektive // WSI Mitteilungen, 2015, №7. S.508
2. Промышленная политика европейских стран. Доклады Института Европы РАН. М.: Изд-во Русский сувенир, 2010. С.14 (Industrial policy of the European countries.  Reports of the Institute of Europe RAS. Moscow 2010. р. 14)
3. Starke P. Krisen und Krisenbewältigung im deutschen Sozialstaat: Von der Ölkrise zur Finanzkrise von 2008. Universität Bremen // ZeS-Arbeitspapier, 2015, Nr. 2. S. 16.
4. European Economic and Social Committee. For a European Industrial Renaissance. Brussel. April 29. 2014 (Электронный ресурс) URL: https://www.eesc.europa.eu/en/our-work/opinions-information-reports/opinions/european-industrial-renaissance (accessed 10.11.2021).
5. Перспективы экономической глобализации. Под ред. А.С.Булатова. М: Изд-во «КноРус», 2019. С. 331-350 (Prospects for Economic Globalization. Ed. A.S.Bulatov. M: Publishing house «KnoRus», 2019. pp.331-350); Зарицкий Б.Е. Европа: Реиндустриализация vs. деиндустриализация.//Экономические науки, 2014, №117. С.169-175 (Zaritskiy B.E. Europe: Industrialization vs. deindustrialization. // Economic Sciences, 2014, №117. pp.169-175);  Industrie 4.0: Digitale Wirtschaft – Herausforderung und Chance fuer Unternehmen und Arbeitswelt// ifo Schnelldienst, 2015, №10. S. 3-18
6. Hintergrund zur Plattform 4.0. Ziel, Struktur und Geschichte der Plattform. (Электронный ресурс). URL: https://www.plattform-i40.de/IP/Navigation/DE/Plattform/Hintergrund/hintergrund.html (accessed 10.11.2021).
7. BMWi. Nationale Industriestrategie 2030. Strategische Leitlinien für eine deutsche und europäische Industriepolitik. Februar 2019. 8 p. (Электронный ресурс) URL: https://www.bmwi.de/Redaktion/DE/Publikationen/Industrie/nationale-industriestrategie-2030.pdf?__blob=publication (accessed 10.11.2021).
8. Wirtschaftliche Auswirkungen. Statistiken mit Bezug zu COVID‑19. (Электронный ресурс) URL: https://www.destatis.de/DE/Themen/Querschnitt/Corona/Wirtschaft/kontextinformationen-wirtschaft.html (accessed 15.11.2021).
9. Veränderung des Bruttoinlandsprodukts (BIP) in Deutschland von 2005 bis 2020 und Prognose der Bundesregierung bis 2025. (Электронный ресурс) URL: https://de.statista.com/statistik/daten/studie/164923/umfrage/prognose-zur-entwicklung-des-bip-in-deutschland/ (accessed 15.06.2021).
10. Prognose gesenkt: Die deutsche Wirtschaft wächst nicht so stark wie erwartet. (Электронный ресурс) URL: https://www.dw.com/de/prognose-gesenkt-die-deutsche-wirtschaft-w%C3%A4chst-nicht-so-stark-wie-erwartet/av-59644263 (accessed 15.06.2021).
11. Belitz H.,Gorning M. Industriepolitik: Technologieorientierte öffentliche Investitionsfonds als neues Element //DIW aktuell, 2021, Nr. 71. S.3
12. Wahlprogramme der Parteien: Steht ja doch was drin! //Spiegel, 28.Juni 2021 (Электронный ресурс) URL: https://www.spiegel.de/politik/deutschland/bundestagswahl-2021-spiegel-redakteure-analysieren-die-wahlprogramme-der-parteien-a-e2703c36-77ad-4427-a834-2634f7b5ec37 (accessed 15.06.2021).
13. Inflationsrate in Deutschland von Oktober 2020 bis Oktober 2021 (Электронный ресурс) URL: https://de.statista.com/statistik/daten/studie/1045/umfrage/inflationsrate-in-deutschland-veraenderung-des-verbraucherpreisindexes-zum-vorjahresmonat/ (accessed 15.11.2021).
14. Automarkt ächzt unter Chipmangel (Электронный ресурс) URL: https://www.dw.com/de/automarkt-%C3%A4chzt-unter-chipmangel/a-59514523 (accessed 15.11.2021)
15. Semiconductors: Europe’s expensive plan to reach the top tier of chipmakers // Financial Times, July 21, 2021 (Электронный ресурс) URL: https://www.ft.com/content/d365bfe0-98c4-49b5-8e82-dc4386623ace (accessed 15.11.2021)