Гендерное равенство и экономическое развитие: Национальная стратегия действия в интересах женщин в 2023-2030 гг.

Ребрей С.М. к.э.н., доцент кафедры мировой экономики МГИМО МИД России

В преддверье этого года правительство России утвердило Национальную стратегию действий в интересах женщин на 2023-2030 годы.  Повышение гендерного равенства и стимулирование экономического развития – это два тесно связанных направления экономической политики государства. Как расширение прав и возможностей женщин влияет на экономический рост и развитие? Какие факторы препятствуют достижению гендерного равенства в России? Какие меры предлагает реализовать правительство? Насколько эффективны предлагаемые инструменты?

Ключевые слова: гендерное равенство, экономика России, человеческий капитал, экономическая политика

Gender Equality and Economic Development: National Action Strategy for Women 2023-2030

S.M.Rebrey, MGIMO

Russian government approved The National Strategy of action on women’s interests in 2023-2030. To achieve gender equality and to promote economic development are two closely intertwined goal of policymaking. Present research is focused on following questions: how women empowerment impacts economic growth and development, what factors challenge gender equality in Russia, what instruments government include and if it is effective.

Keywords: gender inequality, economic development, Russian economy, human capital, economic policy

Место России в глобальных рейтингах гендерного неравенства

Россия занимает средние позиции в глобальных рейтингах гендерного неравенства. Например, глобальный индекс гендерного разрыва (Global gender gap index, GGGI) поставил Россию в 2021 г. на 81 место. Согласно методике Всемирного экономического форума, Россия сочетает очень высокий уровень гендерного равенства в экономике, образовании и здравоохранении (1-25 места), тогда как участие женщин в политике остается одним из самых низких в мире (133 место). Тем не менее СССР был новатором и мировым лидером в борьбе с женским бесправием и одним из первых ввел право голоса и образования без половых отличий, разрешил женщинам полноценно участвовать на рынках труда, обеспечив уход за детьми на государственном уровне. Почему же высокий уровень образования и экономической активности женщин на фоне экономического развития не привели к гендерному равенству?

Таблица 1. Показатели России в Глобальном индексе гендерного разрыва, 2021 г.[1]

Индекс/субиндекс	Место	Разрыв (среднемировое значение)
Глобальный индекс гендерных разрывов	81	0,708
Экономическое участие и возможности	25	0,767 (0,583)
Доступность образования	1	1 (0,950)
Здоровье	1	0,980 (0,957)
Участие женщин в политике	133	0,085 (0,218)

Источник: Global Gender Gap Report, 2021. WEF. URL: https://www.weforum.org/reports/global-gender-gap-report-2021/in-full/economy-profiles

Теоретико-методологические основы гендерного анализа

Гендерное равенство – это равные права и возможности женщин и мужчин. В основе гендерного неравенства лежит дисбаланс в распределении неоплачиваемого домашнего труда, традиционно считающегося женским бременем.

Неоплачиваемый домашний труд включает ведение домашнего хозяйства и уход за детьми и другими родственниками (часто престарелыми). Согласно дневникам времени, которые ООН собирает в большинстве стран мира в 1995 г., во всех странах мира женщины уделяют больше времени неоплачиваемому труду, чем мужчины (рисунок 1). Самый большой разрыв характерен для стран с самым большим уровнем гендерного неравенства и наоборот: например, в Пакистане, Мали и Камбодже женщины уделяют домашнему труду в 10 раз больше времени, чем мужчины. Во-первых, это свидетельствует об экономической зависимости женщин – очевидно, что при таком распределении домашних обязанностей времени на оплачиваемую занятость у женщин не остаётся. Более того, в таких странах женщины не обладают физической, политической и экономической автономией: зачастую они не могут свободно передвигаться без сопровождения, зарабатывать, участвовать в политической жизни общества и пр. В левой части рисунка 1, напротив, наблюдается очень маленький разрыв в распределении домашних обязанностей: женские временные затраты составляют 1,2-1,3 от мужских Такое соотношение можно назвать естественным в силу биологических различий женщин и мужчин и эксклюзивных способностях женщин деторождения и грудного вскармливания.

Согласно данным ООН, в России гендерный разрыв в распределении времени на неоплачиваемый домашний труд составляет 2,28 – совсем не много в общемировых сопоставлениях, - на уровне стран Европы и Латинской Америки. Федеральная служба государственной статистики также проводит опросы по временным затратам населения. Согласно последнему опросу, проведенному в 2019 г., гендерный разрыв во времени, уделяемом неоплачиваемому домашнему труду, в среднем составил 2,3[2]. Более детальный взгляд на разрывы во временных затратах (табл.2) свидетельствует о том, что самый большой дисбаланс наблюдается в семьях с детьми (3,65) и в семьях с двумя работающими взрослыми (3,37) в будние дни. Если же сравнить, сколько времени тратят женщины и мужчины, проживающие с детьми и нет, на оплачиваемый и неоплачиваемый домашний труд, выявляется когорта с острой нехваткой времени: женщины, проживающие  с детьми тратят на указанные категории 11 ч. 26 мин. в будний день. Очевидно, что времени на другие виды деятельности, такие как отдых, учеба, спорт, саморазвитие и прочее, у работающий матерей не остается. Для сравнения, работающие отцы тратят на указанные категории 10 ч. 38 мин., причем только 15% этого времени уходит на неоплачиваемый домашний труд, тогда как у работающих матерей он занимает больше половины указанного времени.

Рисунок 1. Гендерный разрыв во времени, уделяемом неоплачиваемому домашнему труду, последний доступный год

Составлено по: Time Use Statistics // Demographic and Social Statistics UN. URL: https://unstats.un.org/unsd/demographic-social/time-use/#dmdata

Примечание: Гендерный разрыв во времени, уделяемом неоплачиваемому домашнему труду, рассчитывается как отношение суточных затрат (в часах и минутах) на домашний труд женщин к аналогичному показателю мужчин.

Таблица 2. Гендерный разрыв во времени, уделяемом неоплачиваемому домашнему труду, в России, 2019 г.

	В среднем	Будний день	Выходной день
Все респонденты в возрасте 15 лет и более	2,3	2,64	1,80
Респонденты с детьми	2,86	3,65	1,93
Работающие респонденты	2,02	3,37	1,68

Составлено по: Распределение суточного фонда времени женщин в возрасте 15 лет и более (по наличию детей), Распределение суточного фонда времени мужчин в возрасте 15 лет и более (по наличию детей),  Распределение суточного фонда времени женщин в возрасте 15 лет и более (по занятости), Распределение суточного фонда времени мужчин в возрасте 15 лет и более (по занятости) // Федеральная служба государственной статистики. URL: https://gks.ru/free_doc/new_site/population/urov/sut_fond19/index.html

Таблица 3. Временные затраты на оплачиваемый труд и неоплачиваемый домашний труд женщин и мужчин по наличию детей, в будние дни

Пол	Оплачиваемый труд	Неоплачиваемый домашний труд
Женщины с детьми	5 ч. 39 мин.	5 ч. 47 мин.
Женщины без детей	4 ч. 04 мин.	3 ч. 28 мин.
Мужчины с детьми	9 ч. 3 мин.	1 ч. 35 мин.
Мужчины без детей	5 ч. 31 мин.	1 ч. 32 мин.

Составлено по: Распределение суточного фонда времени женщин в возрасте 15 лет и более (по наличию детей), Распределение суточного фонда времени мужчин в возрасте 15 лет и более (по наличию детей) // Федеральная служба государственной статистики. URL: https://gks.ru/free_doc/new_site/population/urov/sut_fond19/index.html

В результате формируется эффект двойного бремени, когда женщины работают «в две смены». Это приводит к целому ряду негативных последствий как для самих женщин, так и для домохозяйств, и для экономики в целом. Слишком большая загрузка женщин снижает уровень женского здоровья и эффективность женского труда как дома, так и на работе. Работодатели рассматривают женщин как «вторичных», менее ответственных работников, которые в первую очередь преданы дому и семье, и поэтому не могут в полной мере уделять время и внимание оплачиваемому труду. Длительный отпуск по уходу за ребенком (3 года), которым в основном пользуются только женщины, усугубляет негативное отношение работодателей. Хотя мужчины имеют те же права на отпуск по уходу за ребенком, лишь 2% отцов в России воспользовались таким правом. Это связано, в первую очередь, с экономическим фактором: мужчины в России зарабатывают в среднем на 28-35% больше, чем женщины. Поэтому сокращение зарплаты главного добытчика (а обычно это мужчина), может привести семью за черту бедности. Кроме того, стереотипы о том, что это не «мужское дело» также демотивируют.

Следующим индикатором гендерного неравенства выступает гендерный разрыв в участии на рынках труда. Россия, как наследница СССР, отличается активным участием женщин в оплачиваемой занятости. По данным отчета «Женщины и мужчины России 2020 г.», подготовленным Федеральной службой государственной статистики, 79,1% женщин и 85,5% мужчин трудоспособного возраста заняты или находятся в поиске работы[3]. Женщины составляют 49% занятых. Больше всего женщин занято в торговле (19,7%), образовании (16%) и здравоохранении (13%), а мужчин в обрабатывающей промышленности (17,3%), транспортировке и хранении (13,3%), строительстве (11,7%) и торговле и ремонте автомобилей (11,7%).

Рисунок 2. Структура занятости женщин и мужчин России по видам экономической деятельности, 2019 г., в %.

Источник: Женщины и мужчины России, 2020 г., с. 23 URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/Wum_Man_2020_infogr.pdf

Наиболее феминизированными видами экономической деятельности, где женщины составляют 70-80% занятых, являются в порядке убывания: образование (82%), здравоохранение (80%), прочие услуги (75%), гостиницы и общественное питание (74%). Феминизированные отрасли отличаются низким уровнем заработных плат и самым небольшим гендерным разрывом в оплате труда (5-20%). В мужских отраслях, таких как добывающая промышленность, IT, напротив, уровень зарплат самый высокий, как и гендерный разрыв в оплате труда (35-40%).

Что касается уровня квалификации рабочей силы, женщины отличаются более высоким уровнем образования: 39% занятых женщин имеют высшее образование против 29% мужчин. Тем не менее гендерный разрыв в оплате труда сохраняется на уровне 25-35% (Eliseeva & Dekina, 2019; Newell & Reilly, 1996; Nikolaev et al., 2018; Sauliak, 2010), что довольно много в общемировых сопоставлениях (рис. 3).

Рисунок 3. Гендерный разрыв в оплате труда, 2021 г. или последний доступный год, в %.

Источник: OECD (2023), Gender wage gap (indicator). doi: 10.1787/7cee77aa-en (Accessed on 17 January 2023) URL: https://data.oecd.org/earnwage/gender-wage-gap.htm

Помимо домохозяйства и рынка труда, на уровень гендерного равенства и положение женщин в стране влияют такие институты как образование и наука, а также государственное и корпоративное управление. Россия еще со времен СССР обладает обратным гендерным разрывом в высшем образовании, то есть больше женщин оканчивают высшие учебные заведения, чем мужчин, а также полным охватом образования. Всеобщее образование без разделения по половому признаку стало одним из первых нововведений в СССР, что быстро привело к повышению квалификации рабочей силы. В сочетании с введением государственных детских садов и яслей женщины стали полноценными экономическими агентами и значительно ускорили темпы индустриализации и модернизации советской экономики. Тем не менее участие женщин в управлении сохранялось на низком уровне, что свидетельствует о вертикальной сегрегации на рынках труда. Хотя женщина составляют 45% руководителей по данным сборника «Женщины и мужчины России», а также по данным МОТ, необходимо обратить внимание на методологию классификации ISCO 08, согласно которой к категории руководителей относят также их заместителей. Согласно исследованиям, в России всего 12% компаний, котирующихся на фондовом рынке, имеют женщин в составе совета директоров (Muravyev, 2017).  Что касается роли женщин в гос. управлении, их малая доля отмечалась в анализе глобального индекса гендерных разрывов. Что касается национальной статистики, в сборнике «Женщины и мужчины России 2020» отмечается, что женщины составляют 30% руководителей высшей категории федеральной гражданской службы.  Женщины составляют 26% Совета федерации и 16,2% депутатов гос. думы.

В целом, гендерное равенство в России характеризуется незавершенным переходом к эгалитарным институтам, где женщины с одной стороны активно вовлечены в оплачиваемую занятость, а с другой являются основными донорами заботы (что включает оказание бытовых услуг, уход за детьми и другими родственниками) и слабо задействованы в государственном и корпоративном управлении и науке.

Гендерное равенство и экономический рост и развитие

Гендерное равенство не только обеспечивает соблюдение прав человека, но и выступает фундаментом для эффективного экономического развития и рационального использования экономических факторов.

Согласно концепции демографического перехода, современные постиндустриальные общества отличаются низкой рождаемостью и низкой смертностью, что зачастую приводит к сокращению и старению населения. Однако последние исследования подтверждают, что повышение гендерного равенства и более равное разделение бремени домашнего труда и ухода за детьми между мужчинами и женщинами ведет к повышению рождаемости (Da Rocha & Fuster, 2006; Lacalle-Calderon et al., 2017; Myrskylä et al., 2011). 

Вовлечение мужчин в домашнее хозяйство приводит к снижению уровня разводов и рождению второго ребенка (Duvander et al., 2019). Кроме того, вовлеченное отцовство приводит к повышению мужской продолжительности жизни (в России мужская ОПР составляет 66 лет, женская – 76 лет), так как отцы склонны выбирать более здоровые самосохранительные модели поведения (Римашевская et al., 2016). Более того,

вовлеченное отцовство особенно в раннем детстве положительно влияет на полноценное формирование личности, базовое доверие ребенка, формирование его интеллектуальных, психо-эмоциональных и физических способностей.  Верно и обратное, эффект двойного бремени снижает качество услуг по уходу за ребенком и негативно влияет на формирование следующего поколения человеческого капитала страны.

Самой эффективной политикой по повышению вовлеченности отцов в домашний труд считается введение эксклюзивного незаменимого отцовского отпуска по уходу за ребенком. Опыт скандинавских стран показывает, что это не только способствует формированию здоровых прочных связей между отцами и детьми, но и участию отцов в оказании бытовых услуг как во время, так и после завершения отпуска по уходу за ребенком (Duvander et al., 2019).

Качество человеческого капитала и эффективное распределение трудовых ресурсов сильно снижается в условиях гендерного неравенства, когда решающим фактором становятся не способности человека, а его пол. В условиях экономики знаний, квалифицированные трудовые ресурсы становятся основным драйвером развития экономики, а эффективное распределение талантов – обязательным условием раскрытия творческого потенциала рабочей силы. Вертикальная и горизонтальная сегрегация на рынках труда, а также в образовании и науке сильно затрудняет эффективное распределение талантов. В России, как и во многих других странах женщины чаще обучаются на гуманитарных направлениях, а мужчины на технических. Распространение гендерных стереотипов в технических специальностях угрожает экономическому развитию по ряду причин. Во-первых, женщины сталкиваются с огромным количеством препятствий в технических специальностях и особенно в IT, реже выбирают подобный путь и чаще бросают его, что мешает эффективному распределению талантов. Во-вторых,

в условиях четвертой промышленной революции и цифровизации экономики, гендерные стереотипы просачиваются в несбалансированные данные и в алгоритмы, которые пишутся преимущественно мужчинами. В результате цифровая реальность становится еще более предвзятой.

На фоне антироссийской санкционной политики Запада наращивание научно-технической независимости и конкурентоспособности является стратегической задачей развития страны, а гендерное равенство – его обязательной составляющей.

Впрочем, существуют и обратные примеры, когда гендерное неравенство, напротив, способствовало экономическому росту, как в экспортоориентированных экономиках Юго-Восточной Азии. Они широко используют дешевую. женскую рабочую силу в экспортоориентированных отраслях промышленности, что позволяет повышать конкурентоспособность и снижать трудовые издержки (Seguino, 2000). Однако в долгосрочной перспективе такой подход приводит к резкому снижению здоровья женщин, а через них и здоровья следующего поколения человеческого капитала (ловушка здоровья) (Римашевская, 2010).

Примером сочетания развитой экономики и патриархальных ценностей выступают Япония и Респ. Корея. Эти страны отличаются не только высочайшим уровнем гендерного неравенства (и вытекающих проблем, таких как феминизация бедности, насилие в отношении женщин, вертикальная и горизонтальная сегрегация на рынках труда и пр.), но и крайне низким уровнем рождаемости и, как следствие, депопуляции и старения населения.

Таким образом, тогда как гендерное равенство способствует экономическому развитию, экономическое развитие не влечет за собой гендерное равенство per se. Расширение прав и возможностей женщин и более справедливое распределение бремени по неоплачиваемому домашнему труду невозможно без политической воли, гражданской активности и прогресса в гуманитарных науках.

Национальная стратегия действий в интересах женщин на 2023-2030 годы

Стратегия состоит из пяти частей: 1) общие положения, 2) оценка и изменение положения женщин в Российской Федерации, 3) цели, основные направления и задачи государственной политики по обеспечению интересов женщин, 4) мониторинг реализации государственной политики в интересах женщин, 5) этапы и основные механизмы реализации

Цели Стратегии обозначены как «обеспечение реализации принципа равных прав и свобод мужчин и женщин, создание равных возможностей для их реализации женщинами во всех сферах жизни и повышение экономической независимости, политической активности и возможностей самореализации женщин» (стр.9).  

«Стратегия направлена на консолидацию усилий федеральный органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, делового сообщества, некоммерческих организаций и граждан Российской Федерации по обеспечению принципа равных прав и свобод мужчин и женщин и созданию равных возможностей для их реализации» (стр. 1). Таким образом, Стратегия действительно нацелена на достижение гендерного равенства, а не просто фокусируется на так называемых проблемах и интересах женщин: политика по достижению гендерного равенства преследует не только интересы женщин, но и интересы мужчин, а также интересы детей, и интересы национальной экономики.

Во второй части Стратегии проведен статистический анализ места и роли женщин в российской экономике. Анализ начинается с подсчета численности и доли женщин в стране. Согласно Стратегии, женщины составляют более половины населения страны – 77,9 млн из 145,6 млн или 53,2%. В странах с высоким уровнем гендерного неравенства зачастую встречается обратное, несмотря на бóльшую продолжительность жизни женщин, они составляют меньше половины населения. Это указывает на сильное предпочтение сына дочери и распространение абортов по половому признаку (Sen, 1992).

В России большой перевес женщин в населении зиждется на большом разрыве в продолжительности жизни – женщины живут на 10 лет дольше, чем мужчины (рис. 4) – это один из самых больших разрывов в общемировых сопоставлениях (рис.5). Подобный гендерный дисбаланс приводит к ряду проблем, среди которых особенно ярко стоит проблема бедности среди пожилых одиноких женщин.

Малая продолжительность жизни мужчин и большой гендерный разрыв в продолжительности жизни является следствием гендерного неравенства и таких его черт как:

- отношение к мужчине как к главному добытчику в семье, что ведет к высокому уровню стресса среди мужского населения;

- распространение гендерных стереотипов о мужественности, согласно которым обращаться к врачу считается признаком слабости;

- слабая вовлеченность мужчин в бытовую рутину и уход за детьми, что способствует саморазрушительному поведению

- высокий уровень разводов, преимущественно по инициативе женщин, которые недовольны слабым участием мужчин в делах семьи.

Рисунок 4. Половозрастная диаграмма России, 1.01.2022 г.

Источник: Численность населения Российской Федерации по полу и возрасту на 1 января 2022 года // Федеральная служба государственной статистики, 2022 г. URL: https://rosstat.gov.ru/compendium/document/13284

В Стратегии отмечается высокий уровень образования женщин и их высокая доля среди кандидатов и докторов наук – соответственно 43,4 и 28,3%. Тем не менее в образовании и науке наблюдается горизонтальная и вертикальная сегрегация по половому признаку. Ярко выражено деление на женские и мужские направления обучения (соответственно, гуманитарные и технические). Хотя в Советское время технические специальности считались престижными и для женщин, и для мужчин.

Участие женщин в управлении также оценивается весьма высоко, что подтверждается относительно большой долей (30%) женщин, среди руководителей малого и среднего бизнеса (МСП). Тем не менее МСП занимает всего 35% в занятости и 20% в ВВП. Тогда как в руководстве крупных компаний женщины играют весьма скромную роль, как указывалось ранее.

Отмечается социальная направленность женского МСП, что говорит о множестве положительных последствий от стимулирования женского бизнеса: помимо решения проблем женской и детской бедности, вертикальной и горизонтальной сегрегации и харассмента в крупных компаниях, женское МСП несет общественную пользу и способствует решению социальных проблем и диверсификации социальных и образовательных услуг, их гуманизации, индивидуализации и повышению инклюзивности (например, включение особых детей и др.).

Следующим аргументом в пользу активного участия женщин в управлении приводится активное участие женщин в политическом управлении, что подтверждается в основном ростом доли женщин в органах государственной власти на несколько процентных пунктов, начиная с 2016 г. Также указано, что женщины составляют “почти 40 процентов в категории "руководители" в центральных аппаратах федеральных органов государственной” и 46,2% руководителей в корпоративном секторе. Стоит учитывать, что к категории «руководители» относятся не только сами руководители, но и их заместители, что сильно искажает реальное распределение власти.

Упоминаются «специальные программы по развитию лидерства своих сотрудниц». Последние исследования в сфере менеджмента и психологии показывают, что женщины, практикующие «мужские» лидерские практики, добиваются успехов, но наталкиваются на резкое неприятие коллектива(Duchek et al., 2022). Поэтому подобные программы должны не просто перелагать мужской опыт на женщин, а учитывать результаты новейших гендерных исследований в этой сфере.

Кроме того, говорится в практиках внутреннего аудита распределения заработной платы и премий между мужчинами и женщинами с целью соблюдения принципа "равная оплата за труд равной сложности и интенсивности". Однако методология оценки сложности и интенсивности труда также может быть предвзята в отношении женщин. Они обычно отрабатывают меньше часов в силу большей занятости дома, что, впрочем, не обязательно снижает их вклад в производство.

Из позитивных примеров уже реализуемых государственных инициатив, способствующих снижению женской бедности приведены социальныt контракты, программы для переквалификации женщин, находящихся в отпуске по уходу за ребенком, полная доступность (96,7%) мест в государственных и муниципальных детских садах, сокращение списка запрещенных для женщин профессий, выплаты по беременности, на первого и второго ребенка и пр.

Тем не менее вышеперечисленные меры не приносят желаемых результатов, так как самой острой «женской» проблемой, согласно Стратегии, является высокий уровень женской бедности, особенно среди матерей, в одиночку воспитывающих детей, и пожилых женщин.

Среди последствий феминизации бедности упоминаются «ухудшение здоровья, внутрисемейные и бытовые конфликты, насилие в отношении женщин». Согласно Стратегии, проблема насилия в отношении женщин снизилась почти в два раза. Однако адвокаты, специализирующиеся на защите женщин, пострадавших от домашнего насилия, в частности М. Давтян, участвовавшая в защите резонансного дела сестер Хачатурян, утверждает, что снижение показателей насилия является следствием декриминализации домашнего насилия, а не решения проблемы.

В третьей части Стратегии сформулированы основные цели и направления политики в отношении женщин. Направления включают участие женщин в управлении, экономике, общественной деятельности, повышение и сохранение здоровья и рост доходов.

Четвертая часть «Мониторинг реализации государственной политики в интересах женщин» включает список индикаторов, по которым будет измеряться прогресс. Далее представлена классификация предложенных индикаторов, согласно основным направлениям

Направление	Индикаторы
Здоровье (и безопасность)	ожидаемая продолжительность жизни, в том числе по полу; численность женщин, занятых на рабочих местах с вредными и (или) опасными условиями труда; численность женщин, пострадавших при несчастных случаях на производстве с утратой трудоспособности на 1 рабочий день и более и со смертельным исходом; численность инвалидов, в том числе по полу; коэффициент материнской смертности; коэффициент младенческой смертности; выявляемость злокачественных новообразований у женщин на I - II стадии; количество преступлений против жизни и здоровья женщин; число потерпевших (женщин) в результате преступлений против жизни и здоровья; число женщин, получивших услуги в организациях социального обслуживания, в том числе подвергшихся преступным посягательствам; число выявленных женщин, совершивших преступления; число женщин, осужденных за совершенные преступления.
Экономика (и наука)	доля женщин среди лиц, имеющих высшее и среднее профессиональное образование (по областям образования), в общей численности населения, имеющего высшее и среднее профессиональное образование (по областям образования); доля женщин среди кандидатов и докторов наук по областям науки в общей численности кандидатов и докторов наук по областям науки;
Управление	доля женщин среди руководителей организаций различных форм собственности в общей численности руководителей организаций различных форм собственности; доля женщин в законодательных и исполнительных органах государственной власти и органах местного самоуправления в общей численности сотрудников законодательных и исполнительных органах государственной власти и органах местного самоуправления; доля женщин среди лиц, замещающих должности государственной гражданской службы и муниципальной службы категории «руководители», в общей численности лиц, замещающих должности государственной гражданской службы и муниципальной службы категории «руководители»; доля женщин в руководящих органах парламентских политических партий в общей численности сотрудников руководящих органов парламентских политических партий;
Общество	доля социально ориентированных некоммерческих организаций, возглавляемых женщинами, в общем количестве социально ориентированных некоммерческих организаций; число женщин, вовлеченных в добровольческую (волонтерскую) деятельность;
Рост доходов	соотношение заработной платы мужчин и женщин; уровень безработицы, в том числе по полу; среднее время поиска работы безработными, в том числе по полу; доля женщин трудоспособного возраста, проживающих в домашних хозяйствах с доходами ниже границы бедности, в общей численности населения, проживающего в домашних хозяйствах с доходами ниже границы бедности; доля женщин старше трудоспособного возраста, проживающих в домашних хозяйствах с доходами ниже границы бедности, в общей численности населения, проживающего в домашних хозяйствах с доходами ниже границы бедности; уровень занятости женщин, имеющих одного ребенка, 2 детей, 3 и более детей; уровень занятости женщин, имеющих детей в возрасте до 6 лет и до 18 лет; количество организаций социального обслуживания, в том числе кризисных центров (отделений), оказывающих помощь женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, пострадавшим от семейного, психофизического насилия;

Затруднительно классифицировать такой индикатор как число абортов на 1000 женщин в возрасте 15-49 лет. Почему снижение числа абортов соответствует интересам женщин не вполне ясно. Вероятно, имеется в виду, что снижение женской бедности и насилия и повышение уровня жизни женщин должно способствовать снижению необходимости делать аборт. Кроме того, грамотное семейное планирование, доступная контрацепция и сексуальное просвещение среди молодежи также может способствовать снижению нежелательных беременностей, однако о таких программах упомянуто не было.

Заключение и дискуссия

В целом, Стратегия представляет собой важный и нужный документ, нацеленный на повышение гендерного равенства и расширение прав и возможностей женщин. В документе описаны основные проблемы, цели и направления работы. Однако есть и серьезные недостатки. К основному упущению стоит отнести отсутствие подхода к решению проблемы неравномерного распределения бремени неоплачиваемого домашнего труда. Хотя наличие такой проблем упоминается и указывается, что большинство женщин в России сочетают материнство и карьеру, каким образом облегчить двойное бремя непонятно. Ключевой фактор ущемленного положения женщин не адресуется. Отсутствует и гендерный разрыв в распределении времени на неоплачиваемый домашний труд среди индикаторов для мониторинга прогресса стратегии. Развитие института отцовства, прав и обязанностей отцов следовало бы внести в направления Стратегии. Наиболее успешные практики по вовлечению отцов и снижения гендерного разрыва в неоплачиваемом домашнем труде включают:

• незаменимый отцовский декрет, гибкий декрет и 90-100% выплаты в отпуске по уходу за ребенком; сочетание этих факторов дает как правовой, так и экономический мотив для использования отцовского декрете, чередования отцовского и материнского декретов для формирования крепких связей маленьких детей с обоими родителями и сокращения продолжительности отсутствия на работе и потери трудового опыта. Тем не менее социальные нормы и стереотипы зачастую тормозят отцов от использования декретов, поэтому некоторые страны (напр. Швеция) вводили штрафную систему, стимулирующую их использование;
• борьба с дискриминацией отцов: равные права во время отпуска по уходу за ребенком (напр. право на бесплатную переквалификацию), инклюзивная инфраструктура, создание позитивного образа вовлеченного отца.

Недостаточное внимание уделяется расширению роли и влияния женщин в науке и совсем отсутствует упоминание необходимости развития гендерных исследований. Учитывая превалирование национальных институциональных факторов, возможности применения или адаптации зарубежного опыта ограничены, и национальные исследования в данный сфере обязательны. В экономических науках гендерные методы анализа необходимо инкорпорировать на всех направлениях, включая микро и макроэкономику, менеджмент, мировая экономика и международные экономические отношения и др. На микроуровне важно изучать женский опыт ведения бизнеса, управления, работы в коллективе для выделения успешных практик и факторов, которые способствуют (и препятствуют) успеху. Макроэкономический анализ позволяет проследить взаимосвязи гендерного фактора и экономической конъюнктуры, структурных факторов, экономической политики. Ужесточение экономической политики как реакция на кризис обычно сопровождается сокращением социальных расходов государства, что в первую очередь бьет по доходам женщин, как основных реципиентов пособий. Для компенсации сокращение доходов женщины наращивают объем домашнего производства, что, однако, не фиксируется в системе национальных счетов, не отражается на темпах экономического роста и, соответственно, не является ни макроэкономическим индикатором, ни объектом экономической политики. И глобальная экономика отражается на благосостоянии и возможностях женщин, что без сомнения также требует изучения.

В завершении в Стратегии подчеркивается необходимость формирования у женщин с раннего детства ценности здоровья, хотя мужчины, очевидно, даже больше нуждаются в подобных программах. Что касается охраны репродуктивного здоровья женщины, и здесь важным направлением выступает интеграция мужчин в процесс ведения беременности и родовспоможения, что, во-первых, способствует защите интересов женщин, и во-вторых, вовлечению отцов на самых ранних этапах.

И в заключении не может не настораживать наличие эвфемизма «представительницы прекрасного пола» спустя лишь несколько строк после подытоживания цели: «преодоление стереотипных представлений о социальных ролях мужчины и женщины».

Список литературы

1. Da Rocha, J.M., & Fuster, L. (2006). Why are fertility rates and female employment ratios positively correlated across O.E.C.D. countries? International Economic Review, 47(4), 1187–1222. https://doi.org/10.1111/j.1468-2354.2006.00410.x
2. Duchek, S., Foerster, C., & Scheuch, I. (2022). Bouncing up: The development of women leaders’ resilience. Scandinavian Journal of Management, 38(4), 101234. https://doi.org/10.1016/j.scaman.2022.101234
3. Duvander, A.-Z., Lappegård, T., Andersen, S. N., Garðarsdóttir, Ó., Neyer, G., & Viklund, I. (2019). Parental leave policies and continued childbearing in Iceland, Norway, and Sweden. Demographic Research, 40, 1501–1528. https://doi.org/10.4054/DemRes.2019.40.51
4. Eliseeva, I.I., & Dekina, M.Р. (2019). Statistical analysis of gender pay gap in modern-day Russia. Statistics and Economics, 16(5), 85–93. https://doi.org/10.21686/2500-3925-2019-5-85-93
5. Lacalle-Calderon, M., Perez-Trujillo, M., & Neira, I. (2017). Fertility and Economic Development: Quantile Regression Evidence on the Inverse J-shaped Pattern. European Journal of Population, 33(1), 1–31. https://doi.org/10.1007/s10680-016-9382-4
6. Muravyev, A. (2017). Boards of directors in Russian publicly traded companies in 1998–2014: Structure, dynamics and performance effects. Economic Systems, 41(1), 5–25. https://doi.org/10.1016/j.ecosys.2016.12.001
7. Myrskylä, M., Kohler, H., & Billari, F. (2011). High development and fertility: Fertility at older reproductive ages and gender equality explain the positive link (MPIDR WORKING PAPER WP). Max-Planck-Institut für demografische Forschung Max Planck Institute for Demographic Research.
8. Newell, A., & Reilly, B. (1996). The gender wage gap in Russia: Some empirical evidence. Labour Economics, 3(3), 337–356. https://doi.org/10.1016/S0927-5371(96)00016-4
9. Nikolaev, I., Marchenko, T., & Tochilina, O. (2018). The gender gap in pay. Society and Economics, 2, 59–79.
10. Sauliak, E. (2010). The Segmentation of Russian Labor Market in Gender Wage Gap. Women and Russian Society, 55(2), 66–70.
11. Seguino, S. (2000). Gender Inequality and Economic Growth: A Cross-Country Analysis. World Development, 28(7), 1211–1230. https://doi.org/10.1016/S0305-750X(00)00018-8
12. Sen, A. (1992). Missing women: Social inequality outweighs women’s survival advantage in Asia and north Africa. British Medical Journal, 2.
13. Римашевская, Н. М. (2010). Здоровье населения: Проблемы и пути решения (сборник статей). ИСЭПН РАН. https://libking.ru/books/sci-social-studies/498766-n-rimashevskaya-zdorove-naseleniya-problemy-i-puti-resheniya-sbornik-statey.html
14. Римашевская, Н.М., Малеина, М.Н., Писклакова-Паркер, М.П., Морозова, Т.В., & Лиманская, В. О. (2016). Отцовство в России сегодня. ИСЭПН РАН.